Дві цікаві статті про війну між Хорватією та Словенією. Як для мене, то найбільш цікаві відносини післявоєнні.
Живущий в Винковцах, Стив Гонт родился в английском Лидсе в 1957-м, и с первых дней войны воевал добровольцем на стороне хорватов.
Хорваты вообще слишком толерантны. Здесь рядом есть деревня, где постоянно были акции протеста. Ненасильственные: пожилые женщины, куча журналистов. И эти люди выходили на митинг просто потому, что хотели узнать, где находятся тела их близких. А серб, виновный в массовых убийствах, продолжал работать в местной полиции. В хорватской полиции. И все знали, что на его совести два-три десятка смертей. А его дочь работала в ООН, так что он имел что-то вроде протекции.
И вот однажды к нему пришла пожилая женщина и начала говорить, что она не хочет, чтобы он был наказан, а просто желает узнать, где захоронены её муж и сыновья. Но он толкнул её и сломал ей ногу. Это уже было слишком для всех, и на следующий день ему пришлось сбежать в Сербию. И такое тут сплошь и рядом.
Один хорват вернулся в свою родную деревню, нашёл убийцу своей матери, застрелил его, а потом сжёг его дом. Я ожидал, что таких случаев будет намного больше, но ничего подобного больше не было. Это удивило меня. Это какой-то колоссальный уровень толерантности и всепрощения, которого я даже не ожидал. Мне это кажется странным. У нас, бывших солдат, отношение совсем другое. Но нам говорят, что надо простить их и жить дальше. Ну хорошо. В конце концов, я не хорват, и лично никого не потерял.
Тут ещё есть и политическая слабость государства: знаешь, Евросоюз этот, и стремление Хорватии к членству; ещё желание смотреть в будущее, а не в прошлое. Но, как я говорю, люди не хотят мести и не ищут правосудия, просто хотят узнать, где похоронены их родные и близкие. Просто скажите, где вы закопали их!
Сербы, которые живут здесь, считают эту землю сербской, частью сербского государства. В таком вот воображаемом мирке существуют. Хорватия — более богатая страна, они пользуются её благами, получают гораздо большие деньги, но ведут себя так, словно живут в Сербии. Они говорят, что раз в этой земле есть сербские могилы, то это сербская земля.
Здесь всё ещё есть напряжение. И постоянно что-то случается. Недавно парня избили за вывешенный хорватский флаг. Ещё в сербской деревне Боботе был сбор фанатов какого-то сербского футбольного клуба, и они жгли флаг Хорватии. Они постоянно жгут — уже бизнес можно делать на продаже хорватских флагов. В итоге приехали на 4-х машинах парни из Осиека и прыгнули на них.
Уривки того, що говорить "толерантний" серб:
Я думаю, что хорваты перестарались с патриотической топонимикой: улица Хорватской авиации, улица Благодарности Отчизне [День благодарности Отчизне, он же День хорватских защитников, а также День победы, отмечается 5 августа, в годовщину освобождения Книна — прим П. М.], Школа благодарности отчизне в Книне, улица Отечественной войны... Не слишком ли много?
Что касается 18 ноября, то я действительно хотел бы, чтобы этот день стал и моим когда-нибудь. Уважаю все памятники. Действительно уважаю всех жертв. Не устаю повторять, что произошедшее в Вуковаре не должно повториться снова, и я всегда буду так относиться к этому. Но мне даже думать отвратительно об участии в марше памяти вместе со старшеклассниками, которых даже в планах не было во время войны, но которые несут флаги с фашистским лозунгом «За Родину — готовы!» [приветствие хорватских усташей — прим П. М.] и разжигают ненависть. Я отказываюсь идти бок о бок с теми, кто ненавидит меня за грехи, которых я не совершал. Отказываюсь и буду отказаться, пока все, на самом деле все, не будут готовы признать: "Да, сербы были агрессорами в Вуковаре, но сербы не только убивали, но и были убитые тоже. Их таскали на допросы с пристрастием, с которых они не возвращались домой. Бомбы падали и на сербских детей тоже, и сербские дети так же тряслись от страха, были ранены и гибли. Сегодня мы отдаём должное всем тем, кто страдал во время последней войны, как предупреждение, что это не должно никогда больше повториться". Когда я услышу это от тех, кто сейчас не хочет это говорить, тогда буду рад пройти вместе маршем памяти, чтобы поклониться всем жертвам и вместе со всеми пожелать, чтобы это зло больше никогда не повторилось.
Это очень болезненно, потому что у меня есть ощущение, что хорваты постоянно перекладывают всю вину только на сербов, и они воспитывают новые поколения с убеждением, что сербов надо ненавидеть за то, что они сделали. Когда я веду дочь в детский сад, там на передней двери есть плакат с надписью "Вуковар — это место особого почитания", а в холле — детские рисунки кровавого Вуковара и городских руин. Это ненормально. Я не думаю, что дети не должны знать о случившемся, но ведь сейчас они не видят руин, они не видят танков и оружия в Вуковаре. Зачем учить их, что сербы держали в руках оружие?! Так однажды они решат, что нет гарантии, что какой-нибудь серб или сербский ребёнок не принесёт пистолет в детский сад и не начнёт стрелять в них. Это точно не приведёт ни к чему хорошему».
После подписания договора о реинтеграции все школьные аттестаты, выданные властями РСК, равно как и другие документы, например свидетельства о рождении, были заменены на аналогичные с хорватской символикой. Хотя наверняка хорваты в своё время тоже посмеивались над низкой ценностью документов, выданных Сербской Краиной, за пределами «недогосударства» подобно тому, как нас сейчас забавляют «паспорта» «ЛНР» и другие бумажки с двуглавыми орлами и советскими звёздами, которые используются в «делопроизводстве» «народных республик».
Такой обмен имел под собой достаточно оснований. Ведь, если Загреб признаёт эту территорию своей, то должен выдавать соответствующие бумаги — свидетельства о рождении, смерти или заключённом браке на ней. Что же касается документов об образовании, то в те годы учебные программы и в Хорватии, и в Сербии — а значит и в Краине — не особо отличались от югославской, а потому качество знаний учащихся тоже было примерно одинаковым. Но решение вопросов с бумажной волокитой было только малой частью проблемы.
Сейчас в Вуковаре всего одна начальная школа, в которой все дети учатся в одну смену. Во всех остальных занятия сербов и хорватов разделены по времени: сербы учатся утром, хорваты — после обеда, а через неделю график меняется.
В детских садах похожая ситуация. Дети находятся в одном и том же здании, но и у сербов, и у хорватов своя детская площадка, свой двор и даже отдельный вход в здание.